Михаил Фёдоров
основатель
— Мысль о появлении музея кроссовок посещала меня давно, еще в Новгороде, где я начал заниматься этим делом…
— Когда это все начиналось?
— Это был 2008 год, когда я просто заказал первую пару обуви и продал её. Это была пара на заказ. То есть изначально человек хотел именно это. Ему всё понравилось, и он привел еще двоих людей. Далее сарафанное радио заработало в полной мере
— Где ты заказывал товар?
— Заказывал в основном с eBay, со Штатов. У меня еще не было никаких знакомых в этой стране, и я пользовался услугами посредников. Потом в определенный момент я решил опередить чье-то желание приобрести кроссовки и просто попробовал заказать две пары крутых «найков». Я увидел, что есть такая интересная штука, как аукцион (ты знаешь, наверное) и, проследив за парой таких вещей, понял, что можно при определенном везении выиграть сто́ящую вещь и по достаточно вкусной цене. Проследив за всем этим процессом, разобрался и так же, через посредника, заказал две пары «найков». Это была модель NIKE WAFFLE TRAINER «1998» Две пары — желтые и зеленые. Они пришли, и мне было кому их предложить, их сразу же купили. Я подумал: «Это круто! Честно заработанные деньги! На что бы их потратить?» И долго или недолго думая заказал 4 пары «найков».
NIKE WAFFLE TRAINER «1998»
— Когда это было?
— Это был примерно 2011 год.
— Сколько было тебе лет?
— Около двадцати. Да, это был третий курс университета. До этого я возил вещи людям на заказ. У меня была определенная база клиентов, а потом наступил тот переломный момент, когда я попробовал заказать в наличие. Так что все началось приблизительно семь лет назад, и уже сложилась определенная арифметическая прогрессия. Этой темой я быстро заболел, в основном деньги тратил на покупку шмоток. Потом наступил момент, когда вещи перестали помещаться дома. К тому времени я уже оканчивал университет, учился на 5-м курсе, и у меня уже была машина. Я решил, что, наверное, продам ee. Полученная специальность была мне не интересна, и я понял, что хочу развиваться в этой сфере. Решил открыть магазин, тем более что в Новгороде абсолютно не было никой альтернативы для покупки одежды, за исключением пары никчемных магазинов.
В общем, все складывалось. Я открыл первый магазин, он проработал полтора месяца. Это был подвал в центре города. Старое историческое здание, все было круто, красиво. С месяц. Оказалось, что до нас там был пивной магазин, который выселили жильцы, так как дом был напротив церкви. В спешке нам не успели сказать, что они забрали с собой насосы. И через несколько дней после того как они уехали уже со стен начала литься вода. Мы провели «операцию» и спасли все вещи буквально за час. Я помню, это была очень лютая зима. Потом я нашел другое помещение, где мы проработали уже дольше.
В Новгороде в определенный момент я столкнулся с такой проблемой, как консервативные взгляды населения, определенные тенденции — достаточно узкий взгляд на эту сферу деятельности. То есть можно привозить одинаковые вещи, и они будут продаваться… Люди интересовались одними и теми же моделями, а мне захотелось поглубже взглянуть на все это. Почему-то меня начал привлекать винтажный сегмент этой сферы — одежда, обувь. А в городе это было интересно единицам. В топе тогда был Nike Cortez. Каждый второй приходил и просил Cortez. Мне захотелось предложить взамен что-то другое.
— Это такие кроссовки — Cortez?
— Да, это такие кроссовки, «найки». В 80-х первые такие были. Еще Форест Гамп в них бегал. Нормальная модель. Просто я хочу сказать, что люди всегда хотели одно и то же. Винтажных вещей почти никто не понимал, буквально единицы. А мне, наоборот, они нравились, я стал их больше заказывать, и их не покупали. Таким образом собралась определенная коллекция — десятки пар. Я подумал, что нужно что-то делать, ведь то, что помогает мне зарабатывать деньги здесь, мне уже не интересно. Тогда у меня впервые появились мысли о создании музея обуви, кроссовок, и я попробовал донести эту мысль до администрации города, потому что в Новгород на тот момент всячески пытались привлечь поток туристов. Музей может стать уникальным местом, потому что уже появились каналы, поставщики, проблем должно быть все меньше. Но ответ был получен быстро и он был односложным: у города слишком мало денег, и на музей кроссовок их точно нет. Тогда я подумал, что буду переезжать в Питер. Он меня всегда привлекал, да и культурная столица как-никак.
В общем, я подумал, что в этом городе может реализоваться моя идея. И вот произошел мой переезд. До улицы Пушкинской это было другое место.
— Была какая-то гипотеза, что здесь это будет пользоваться спросом?
— Была гипотеза, что людям здесь это будет интересно узнать и побольше погрузиться в такую вот тему. Я видел, что были точки, и культура винтажной моды в Питере тоже развита очень. Рынки блошиные здесь крупнейшие в Европе. Я всегда хотел сюда переехать. Был магазин еще на Дегтярной, коммерческий.
— В каком году? Это был первый магазин?
— Это было в 2016 году, летом. Я переехал, перевез все на грузовике, за полтора месяца собрал магазин. На сайте есть такое видео. Очень прикольное помещение, одним большим залом, но ужасное расположение, проходная…
Когда я понял, что именно концепция интернет-магазина меня интересует меньше, чем концепция музея, я начал искать новое место, помещение на Пушкинской. Это культовое место для Питера — Пушкинский сквер. Я подумал, что здесь может быть в будущем еще одно культовое место. Я начал собирать… До создания полноценного музея еще очень далеко, много работы. Многое нужно сделать, я понимаю, что есть и некоторые невозможные вещи именно сейчас. Но это моя цель — создать музей, куда люди смогут прийти посмотреть, узнать, купить что-то. Возможно, принести какие-то свои интересные вещи, быть частью этой жизни.
На самом деле, если смотреть на это глобально, то в этом есть еще один плюс — развитие человеческих качеств. Покупая не новые вещи, а опираясь на чувство стиля, утраченное качество и другие прагматичные моменты, мы мало-помалу спасаем мир.
Я всегда делал акцент на том, что мода и стиль — это разные вещи. И чувство вкуса, если оно есть, выражается во всем. Тяжело представить себе человека, у которого с этим все в порядке, пьяным в хлам или бомжующим. То есть это задает какую-то планку. Человек, преображаясь снаружи, преображается внутри….
Эта сфера у нас пока сильно отстает. Все тенденции и тренды зарождаются за рубежом и доходят до нас через определенное, длительное время. Эти полюса́ должны когда-нибудь сместиться, и об этом нужно думать! Я считаю, что мы живем в очень крутом городе — в мегаполисе, на который обращены взгляды всего мира, и здесь можно делать что-то глобальное!
Михаил Фёдоров